 |
|
Рихтер...
С ним - всегда... потому что он - музыка. С ним отрочество и юность,
когда я имел счастье слышать его в зале.
С ним и зрелость, когда собрал почти
все его записи.
И навсегда перед глазами -захватывающий образ гиганта, и навсегда в памяти наслаждение, которое испытывал не только от звучания его рояля, но и от созерцания его самого.
Его Бетховен, его Рахманинов, его Шуберт и Шуман...
а позже его Григ, его Бах... его Скрябин...
Любопытно, что в музыкальном мире он многих раздражает, в точности так же, как в философском мире - Бердяев.
Вокруг гигантов всегда происходит какое-то напряженно-агрессивное мельтешение всевозможной "профессиональной" мелюзги. |
 |
|
Андрей Тарковский -
иногда мне кажется, что я начинаю охладевать к нему, и это меня гнетёт.
Первое общение с ним ("Солярис") вызвало во мне бурю негодования.
Негодования снобистского, эстетского...
Но позже я почувствовал, что дол-
жен вновь смотреть "Солярис", а потом вновь, а потом вновь...
И уже не было спасения от могучего мира Андрея Тарковского, который сделал меня своим сопричастником.
Я не очень люблю "Рублёва" и вовсе не люблю "Зеркало", хотя в каждом из этих фильмов есть грандиозные достижения. Я обожаю "Сталкера"... и с трудом смотрю "Жертву", но всякий раз чувствую себя обогащённым в результате.
Несомненно, Тарковский художник религиозный... иначе он не тронул бы меня.
Великий мастер... великий проводник идей. |
 |
|
Андрей Платонов -
беспредельный человек. Он вошёл в мою жизнь сравнительно поздно. Первой встречей с ним были рассказы из сборника "В прекрасном и яростном мире", первой реакцией, как часто у меня бывает, было раздражение.
Платонов показался мне насквозь искусственным. Его фантастический язык я воспринял, как натужное кривляние. Странно, но самые мощные духовные
влияния, вероятно, не могут не быть травматичны. Вторым этапом отношения к Платонову была физическая невозможность читать больше пяти страниц. Это уже было не раздражение, это было содрогание. Он проникал не просто под кожу, он буквально перепахивал мозг.
Сегодня я просто и отчётливо знаю, что есть литература: рядовая, талантливая, великая... - и есть Андрей Платонов.
Объяснить этого художника невозможно... невозможно постичь его выразительные средства... его язык... Невозможно даже вообразить, откуда, как... каким способом он совершил себя... и всё то, что сегодня для меня называется "слово Платонова".
Как умудрился он знать то, что знает и даёт познать мне? | |
