|
||
|
|
|
|
|
|||
В 1950-е годы Брандо был совершенным инструментом в руках режиссеров. Персонажи, созданные в 1960-х годах, — творения надменной индивидуальной воли, реализация идеала, разрозненные главы единой легенды. В 1970-е годы Брандо играет автобиографию: не свою — своей души, своего подсознания. Четыре великих фильма десятилетия — «Крестный отец», «Последнее танго в Париже», «Излучины Миссури» и «Апокалипсис сегодня» — безжалостная и изощренная хроника падения божества, которое актер сам себе создал из собственной души. Поворотный пункт, дату начала этого падения можно определить точно: «Крестный отец» и «Последнее танго в Париже» вышли в один, 1972-й, год.
(реплика составителя Б.Л-Б) Нельзя не улыбнуться этой явно натянутой. но очень красивой линии, проведенной Гусевым через четыре "великих" фильма. Нельзя не улыбнуться - это так напрашивалось, так стройно ложилось в концепцию судьбы загадочного гения... но нельзя и согласиться целиком. Из четырёх фильмов, названных великими, великих в действительности только два: "Крестный отец" и "Последнее танго в Париже". Причём если "Крестный отец" - это действительно великое режиссёрское достижение Копполы, целая школа кинематографа в одной, а точней говоря, в двух кинолентах, то "Посленее танго в Париже" - это уже чистое явление гения Брандо. Никакого сновидческого стиля у Бертолуччи никогда не было... не возник бы этот "стиль" и в "Последнем танго...", если б не явился Брандо... совершенно сновидческий, непостижимый, запредельный в summa summarum своего до гранитности скульптурного, до телесности реального и до бредовости неуловимого образа. Слава великому "богу-изобретателю" по имени СЛУЧАЙ (Ал.Сергеич Пушкин "...И гений, парадоксов друг,// И случай, бог-изобретатель...") слава Богу, что у Бертолуччи последовательно не сложилось пригласить на эту роль сначала Трентиньяна (тот наотрез отказался сниматься голым), а потом Делона (тот согласился, но пожелал быть продюсером фильма, что не устроило уже Бертолуччи). Есть в искусстве явления случайной гениальности, великих провиденциальных совпадений, промышлений едва ли не свыше. К таким астрономически редким явлениям я отношу гениальный фильм хорошего режиссёра Бернардо Бертолуччи "Последнее танго в Париже".
«Излучины Миссури» Артура Пенна (1976) — промежуточный, предпоследний этап: чистилище. Гигантский демон-клоун с седыми космами, являющийся ниоткуда и превращающий убийства в макабрический фарс. Оборотень, то сливающийся с крупом лошади, то прикидывающийся девочкой в платочке. Божество утратило сначала величие власти (хоть и сохранило свои демиургические замашки), затем высокий трагизм земной любви — и теперь ищет забытья в безостановочном дешевом шутовстве. Но и здесь ему суждена гибель.
(реплика составителя Б.Л-Б) Вот он, этот гигантский то ли демон, то ли клоун: являющийся то живым памятником на огромной лошади... - killer с книгой в руках; то каким-то чуть ли не романтическим героем-одиночкой на просторах Миссури;
то палачом с беспощадными глазами и не знающей промаха рукой;
то паяцем... карикатурой на самого себя и своё страшное ремесло;
а то и вовсе какой-то мистической старухой в сарафане и чепчике, которую он сам выдумал и сыграл, навязав авторам фильма. Смерть он так видел, что ли?
(реплика составителя Б.Л-Б) Очень точно определение Алексея Гусева "падающий великан". Именно... именно великан. И именно падающий. Режиссёры не ведут этого великана своей творческой рукой. Такое впечатление, что они, как завороженные, идут или точней, свергаются, вслед за ним в бездну, прилежно документируя странные явления его персонажей ниоткуда и почти всякий раз нелепую или конкретно избранную смерть. Брандо умудрился так составить контракт с Артуром Пэнном, что все эпизоды фильма "Излучины Миссури" с его участием снимались отдельно и подряд, причём режиссёр и съёмочная группа доложны были покорно терпеть изменения реплик, следовавшие неожиданно и без предупреждения, непредусмотренные сценарием импровизации - как, например, признание Ли Клейтона (персонажа Брандо) в любви собственной лошади, поедание целой тарелки сырой морковки с бесцеремонным, даже демонстративным испусканием газов во время переговоров с хозяином ранчо, нанявшим Ли Клейтона для защиты от шайки конокрадов, или чудовищно жестокое и столь же хладнокровное убийство, которое персонаж Брандо почему-то совершает, переодевшись в старое женское платье и чепчик, и обращаясь к самому себе "Grandma" "Бабушка"... ("Бабушка очень устала..." - бормочет себе под нос Ли Клейтон, только что пригвоздив человека к дереву метательной острогой, которой он до этого так же спокойно пригвоздил к земле зайца) . Ни платье, ни чепчик... ни это загадочное обращение к самому себе как к пожилой женщине, так никогда и не объяснились. Это осталось тайной Брандо... его прихотью... но именно такие "маленькие шалости"... актёра, безропотно принятые Пэнном (а ведь Артур Пэнн - режиссёр с мировым именем!) сделали роль обыкновенного наёмного убийцы явлением демоническим, поистине жутким, - как выразился бы Алексей Гусев: "хтоническим" - придали этому, в сущности, неудачному фильму, оттенок мистический, дали ему вкус необъяснимой притягательности. Сама смерть Ли Клейтона в контексте образа, созданного Брандо, выглядит самоубийством. С неожиданным... почти олигофренным простодушием Ли Клейтон засыпает не земле в лесу, и его, как барана, пускает под нож простой и насмерть перепуганный за собственную жизнь парень-конокрад Джек Логан. Зарезан во сне? Существо непредсказуемо коварное, всегда неожиданное и принимающее неожиданные решения, появляющееся и исчезающее вопреки своим размерам совершенно бесшумно, Ли Клейтон вот так глупо зарезан во сне? Нет... он не зарезан, он позволил зарезать себя, он избрал смерть. Это никак не вытекает из контекста фильма, но органически вытекает из внутреннего контекста Марлона Брандо - "падающего великана". Гусев абсолютно прав - в 70-е годы Брандо играет уже не роли... он играет свою внутреннюю биографию... во всяком случае - внутреннюю биографию своего сквозного образа, образа трагического героя.
Пустой кабинет в Нью-Йорке, пустые улицы Парижа, пустые равнины американской «центральной полосы»: пространство словно раздвигается, освобождая место для падающего великана. Дальше — бескрайние азиатские джунгли. Финал. Преисподняя. Апокалипсис. «Апокалипсис сегодня» Фрэнсиса Форда Копполы (1979) — это рассказ о жизни Марлона Брандо: единственный в своем роде опыт биографии актера. Здесь все — символ, все — метафора: каждый поворот сюжета, каждый эпизод, каждая фраза.
Досье с фотографией Брандо в лейтенантском мундире. Величие и ужас войны. Последний мост, сразу за которым на героев обрушивается гнетущая тишина и безлюдье. Извивающаяся река, неуклонно влекущая в царство полковника Курца. И сам полковник, воздвигающийся из мрака: воплощенный темный хаос инстинкта.
Абсолютная свобода от чего бы то ни было: добра и зла, любви и сострадания, людских мнений и мнений о людях. Презрение к жизни и смерти. Свобода убивать и быть убитым. Божество племени безмолвных аборигенов, превращенное в жертвенное животное.
(реплика составителя Б.Л-Б) О Брандо-Курце уже даже не приходится гадать (что, кстати, делает его отчасти менее интересным, чем Ли Клейтон)... по нелепости ли погибает он, или по сознательному выбору. Полковник Курц открыто просит главного героя фильма (хотя в сравнении с ним все герои уже не главные!), оказать ему последнюю услугу, убить его. Сама наружность стареющего героя Брандо несет на себе, как приговор, печать смерти.
https://www.youtube.com/watch?v=T90XfvPo5DY&t=48s
Круг замкнулся. Зверь вознесся и стал богом; бог пал и стал зверем. Хаос сделал его гением, Хаос его и поглотил. «Я услышал его дрожащий голос: — Я лежу здесь, в темноте, и жду смерти. […] Я был зачарован, словно передо мной разорвали пелену. Лицо, цвета слоновой кости, дышало мрачной гордостью; безграничная властность, безумный ужас, напряженное и безнадежное отчаяние — этим было отмечено его лицо. Вспоминал ли он в эту последнюю минуту просветления всю свою жизнь, свои желания, искушения и поражение? Он прошептал, словно обращаясь к какому-то видению… он попытался крикнуть, но этот крик прозвучал как вздох: — Ужас! Ужас!» В первоначальном сценарии герой Мартина Шина вызывал бомбардировщики, и они сжигали дотла пристанище безумного гения. В финальной версии герой, отплывая на катере в обратный путь, оборачивается и видит высящуюся мрачную громаду с огромными лицами каменных идолов, похожих на Курца. «Я не хочу забывать. Я хочу всегда помнить об этом». Марлон Брандо умер 1 июля 2004 года. В пустой комнате стояла лишь кровать, на которой с трудом умещалось его гигантское тело. Ему, как никому другому, было суждено умереть.
Фильмография Брандо: 2. ЛЕГКИЕ ДЕНЬГИ (1998)/FREE MONEY/ 1957 - САЙОНАРА!/ SAJONARA!
* * * |
|||
| назад | далее | ||
